ХМЕЛЬНАЯ СТОЛИЦА
Чувашский городок на
краешке цивилизации
Если вы
почувствовали, что находитесь на 55 градусах 52
минутах северной широты и на 47 градусах 28 минутах
восточной долготы, значит, вы — в городе
Цивильске. Если при этом вы видите, что в пруду
плавают гуси, значит, вы — на окраине города; а
если перед вами щиплют травку три козочки,
значит, вы — в самом центре.
В
замечательном названии крошечного чувашского
городка слышится «цивилизация», и она где-то тут,
конечно, есть. А вот горячей воды нет. Из-за
отсутствия средств воду не греют седьмое лето
подряд. Кстати, случалось такое и прежде. В 1670
году Стенька Разин чуть было не взял Цивильск:
его подружке княжне, говорят, взбрело принять
теплую ванну. Но горячей воды в городе и тогда не
оказалось. Стенька отступил к Волге и вынужден
был искупать княжну в холодной воде.
Возможно, мы допускаем
какие-то исторические погрешности, но известный
Тихвинский женский монастырь здесь построили «в
память об избавлении от разбойника Разина» — это
факт. Какой разбойник навел на мысль построить в
Цивильске еще и женскую лечебно-исправительную
колонию для наркоманок, это пока не выяснено.
В девятнадцатом веке в
Цивильске действовало 17 промышленных
предприятий. К двадцать первому число их
сократилось до 13, что может сбить с толку будущих
историков. Нынешнее время здесь именуют в
докладах как «период стабильного развития». При
этом многие с тоской вспоминают период
стабильного застоя. На последних выборах в
Госдуму КПРФ тут поддержали 36 процентов
избирателей. Нынче их вряд ли будет меньше.
Отмечая 75-летний юбилей бывшего первого
секретаря Цивильского райкома КПСС, местная
газета тепло перечисляет достигнутые при нем
успехи, особенно в сельском хозяйстве. И хлеба
при нем были выше, и свиньи чище.
Тех свиней уже нет
(думается, их съели олигархи, хотя этническое
происхождение многим из них и не позволяет есть
свинину), а дела на селе нынче неважные. Так,
сельскохозяйственное предприятие «Знамя»
установило минимальный размер оплаты труда
(МРОТ) — 100 рублей в месяц. На этом фоне МРОТ в
хозяйстве «Тиуши» можно понимать как
максимальный — 140 рублей.
Цивильск, наверное,
допустимо считать хмельной столицей России.
Здесь находится единственный в стране
Научно-исследовательский и
проектно-технологический институт хмелеводства.
Это правильно: Чувашия издавна производила чуть
ли не 90 процентов российского хмеля. Чувашский
хмель хорошо ударял в голову, и в эту голову вовсе
не приходило, что содержание альфа-кислоты в нем
какое-то не такое. А с недавних пор потребители
пива стали во всем тонко разбираться (они и в
вобле недостаток альфа-кислоты обнаружат), и
пивовары перестали брать хмель с родных полей.
Россия ежегодно тратит 65 миллионов долларов на
покупку хмеля за границей, а наши хмелеводческие
хозяйства пришли в упадок и заросли колючками.
Что делать? Разумеется,
проводить совещания, желательно с банкетами.
Крупное совещание хмелеводов и пивоваров прошло
в Цивильске в мае с участием министра сельского
хозяйства РФ Алексея Гордеева. Говорили о
сокращении посевных площадей, снижении урожаев,
помянули Германию, где не жалеют средств на
научное обеспечение хмелеводства. В конце концов
пришли к продуктивному выводу, что хмель — это
«зеленое золото», и разъехались.
— С тех пор ничего не
изменилось, — говорит директор института
Алексей Смирнов. — Инвестиций нет, а средств,
которые нам спускает Россельхозакадемия, не
хватает даже на зарплату. Заработать недостающие
деньги институт не может, так как хозяйства
вокруг бедные и никакой договор ни с кем не
заключишь.
А самое главное —
хмелеводы до сих пор не знают, на кого работают. В
данной отрасли после Госплана никакой
объединяющей структуры не появилось. Нет
менеджмента, нет кооперации. Нынче урожай
неплохой, но хозяйства и прошлогодний хмель еще
не продали. Плохо переработанный чувашский хмель
подтверждает свое наименование многолетней
культуры — много лет лежит на складах.
Жизнь тем временем
продолжается, и надежда на ее улучшение не
угасает. Поговорить на эту тему можно с
политиками и с экономистами, а можно и с нищим по
имени Александр, сидящим у Тихвинского
монастыря. Александр был вполне успешным
художником, но, как он рассказывает, погиб в
Афганистане сын, спилась с горя жена, а сам он
перебрался на паперть.
— Два месяца мне осталось
просить подаяние, — говорит он. — Подал
документы на пенсию — возраст подходит…
Жаль, ни город, ни страна
через два месяца из нищеты не выберутся…
Борис БРОНШТЕЙН, наш
соб. корр., Чувашия
08.09.2003
|
